Жанабек Жетируов, известный в Казахстане режиссёр документального кино, сделал художественную игровую ленту на основе книги Абиша Кекилбаева «Шынырау». Фильм можно назвать сокровищницей или колодцем духа казахского народа.
Я увидела впервые ленту в сентябре 2021 года на кинематографическом фестивале Литературы и кино в Гатчине. Фильм начинается съемками глубокой, почти черной воды. Это заставка с титрами. Уже следующий кадр — полная противоположность: вдруг много света, желто-оранжевый пейзаж огромной степи. По ней тяжело шагает главный герой Енсеп. Мы видим его прорезанное морщинами, полное достоинства и мудрости лицо. Он склонился к разнотравью и слушает землю. Сквозь щебет птиц, лёгкий гул ветра, шелест травы он хочет услышать подземные толчки бурления искомой воды.
Из фильма мы узнаем об этой жизненно важной деятельности древних казахов, доступной одиночкам, передающим искусство поиска и опыт строения колодца из поколения в поколение, от отца к сыну. Где найдет воду и выроет колодец Енсеп — там будет заложена стоянка кочевья, новая деревня. Пускай на короткий срок, расцветет жизнь кочевого народа. Но колодцы когда-нибудь иссякают или пересыхают, и тогда надо искать новый источник. Половину жизни проводят искатели колодцев под землей. Месяцами роется один источник. И каждый раз мастер, обуреваемый сомнением, задумывается, а найдет ли он воду или весь его и товарищей труд напрасен. Но даже если и найдет, радость может омрачиться неожиданным набегом диких коней или нашествием непрошенных людей, и тогда чистота воды ставится под сомнение. Если у колодца пролилась кровь, он считается нечистым, и люди не станут пить из него воду. Имена искателей воды, первопроходцев, остаются как правило неизвестными в памяти народа.
Снова и снова видим мы уходящего все глубже в землю колодцекопателя и слышим его думы, произносимые голосом за кадром, как мысли вслух. Под землей ты одинок, лишен солнца, тебе остаются только сны или мечты. Эти сцены разворачиваются параллельно солнечным кадрам из жизни кочевья. А там, наверху жизнь идет своим бытовым чередом. Стоят уютные юрты, на женской половине слышится много смеха. Девушки красуются и примеривают украшения. А мужчины хорохорятся как петухи, на своих конях, некоторые в богатых пуховых шапках и роскошных халатах. Сидя на коне, кажешься самому себе выше, с коня легко отдавать приказы, и можно легко кого-то унизить или обидеть, как это и делает красивый Балсабай с искаженным злобой лицом.
Медленно разворачивается это эпическое полотно, где решающую роль играет природа. Мы видим морские кадры, сравнимые с разлившейся до горизонта волнистой гладью степи, или скалы с пещерами, среди которых вырыт храм. Все время возвращаются кадры из подземелья, взгляд Енсепа, провожающего поднимающийся к кругу света черный круг ведра с камнями и землей. Этот черный круг внутри светового обруча напоминает мишень или черную дыру космоса. В фильме также много панорамных пейзажей или съемок сверху, как будто с высоты птичьего полета. Работа оператора Рифхата Ибрагимова и оригинальная музыка создают эпическую атмосферу фильма и дают много для понимания культуры и духа казахов.
Действие фильма разворачивается в нескольких символических ипостасях. Горизонтальный слой — жизнь на поверхности, где разворачивается сюжет любовный, сюжет конфликта Енсепа с баем и сородичами. Но существование народа имеет еще и вертикальный главный вектор, из глубины подземелья в небо, здесь это поиск воды как источника жизни и поиск смысла жизни. Существование в кадре Енсепа каждый раз наполнено философскими размышлениями. В ходе картины мы постепенно проникаемся глубиной смысла его действий и размышлений. Актёрская работа Алдабека Шалбаева великолепна. Очень трудно сыграть или представить мудрый дух и опыт народа. А у него это получается. К финалу главный герой понимает, как близко он подошел к мечте всех его предков — найти подземную реку, выходящую в море. Она может стать неиссякаемым колодцем и источником жизни. Никто из предков Енсепа её не нашел. Он действительно найдет эту подземную реку, но она станет для него могилой и унесет его в своих водах неизвестно куда.
На таких людях, как Енсеп, земля держится, они её соль, её остов. Не случайно, юрта искателей воды выглядит как железная клетка, как остов юрты, лишенный какого бы то ни было домашнего уюта. Там команда Енсепа разводит костер и наблюдает закат и восход солнца. К команде искателя колодца принадлежит немой, преданный делу Оспан. Его замечательно играет Максат Сабитов. Его функция — находиться наверху, принимать ведра с камнями и землей, опускать питье и еду Енсепу, править верблюдом. От силы и сноровки Оспана, вытягивающего мастера из подземелья, зависит жизнь Енсепа. Из трех помощников только он один остался рядом со своим мастером в тяжелое время. Он жизнерадостный и верный, он ощущает радость жизни не только в труде, но и на берегу моря, где он умывается с таким видимым удовольствием, или играет в догонялки со скачущим верхом сыном Енсепа.
Каракалпак (Мухаметжан Мырзалеев), ткущий ковры, пришедший из другой земли и предлагающий копать колодцы наполовину дешевле, чем Енсеп, выглядит совсем по-другому. Его юрта вся в коврах, занавешена от глаза. Он сам, коренастый, в полосатом халате, ездит не на коне, а на осле. И все-таки именно он вытеснит из жизни Енсепа. Люди отвернутся от колодцекопателя, которому сопутствуют несчастья, но который умеет ценить свой труд и относится к нему как к священнодействию. Но у Каракалпака — прекрасная дочь Акмоншак (Айжан Жетиру). Необыкновенно красивая, юная, словно нераспустившийся бутон цветка. У нее мало функций в фильме: она носит воду в ведре или кувшине из колодца, ткет ковер и убегает к любимому. Их любовное объяснение – это поэтический диалог душ. Они не говорят вслух, слова рождаются в душе как беззвучные стихи, они едва касаются друг друга ладошками.
Все персонажи фильма одеты в традиционные казахские костюмы, придерживаются старинных обычаев и ритуалов. Фильм поставлен как национальных эпос, и несёт глубокую древнюю мудрость. Но его нужно рассматривать не столько в этнографических, сколько в мифологических координатах. И этот глубинный культурный пласт фильма связывает его с мифологическим опытом других народов. Так, подземная река, которую ищет главный герой, ассоциируется у европейского зрителя с подземным Стиксом из древнегреческой мифологии, по которой Харон в лодке перевозил всех умерших людей. Кадры моря, где заканчиваются поиски Енсепа и где ищут спасения, убежавшие влюбленные, ассоциируется с «концом света» или концом земли испанского Финестера, где на обрывах стоит Сант-Яго и где заканчиваются пути святого Якова.
В фильме Ж. Жетируова есть финальные кадры, где по абсолютно тихой глади моря плывет лодка. В ней сидят влюбленные, сын Енсепа и красавица дочь Каракалпака, ткущего ковры. Они спасаются от навязываемого девушке брака с незнакомым казахом. Они выпрыгивают на скалы, и сын находит ведро и веревку отца. Веревка эта, по которой столько лет опускался и поднимался под землю отец, символизирует дорогу жизни. Сын тянет ее, и тянет, вспоминая, как накручивал кольца веревки -жизни и судьбы его отец, и находит в конце пустоту. Веревка оборвалась. Как обрываются в древних мифах нити судьбы отдельных героев. В фильме, кстати, они есть, эти старые, безмолвные мойвы с веретеном в руках, прядущие нити судеб. На них натыкается молодой сын Енсепа Жомарт перед побегом. Подобно мифологическим героям, Енсеп не выбирает свою судьбу, а следует ее повелениям, следует предначертаниям предков. Он не выбирал профессию копателя колодца, это призвание, которое избрало его и зовет к деянию.
Иногда его деятельность напоминает работу могильщика, подземного землероя. Но искатель колодца копает куда глубже и для другой цели – он ищет источник жизни. Отсутствие солнца искажает фантазии и мечты человека. Под землей, в одиночестве все кажется иначе. В фильме рассказывается следующая притча. Человек идет по жизни с горшком, наполненным медом. Но по тернистой дороге он теряет потихоньку мед. К концу пути меда в горшке почти не остается. И возникает вопрос — а надо ли вообще человеку нести горшок с медом?
Сын Жомарт в исполнении Асылхана Телепова — другой, но он тоже воплощает свободный дух казахов. Если отец — спокойное благородство, терпение, мудрость, то сын — это дикий ветер. Он скачет словно юный конь в степи. Быстро обижается. Внезапно исчезает. В фильме много кадров со скачущими лошадьми. Иногда нужно гнать лошадей, падать замертво рядом, прислушиваясь к их топоту и отдающемуся эху под землей: не слышно ли бульканье подземной воды. Кто-то скачет по жизни диким конем. А кто-то прислушивается к гулу жизненного топота. Сын часто показывается в фильме верхом на коне. Он порывистый, неспокойный, буйный, однако бывает ласковый, неслышно шепчущий признания любви любимой. Сын не слышит своего отца и не следует его путем, он далек от зова предков. Одно у них общее с отцом – гордость, упрямство, свободный дух, одиночество. Но сын следует не зову предков, а своим своевольным желаниям и потому лишается глубокого личностного фундамента. Финал фильма, когда Жомарт с девушкой оказались на берегу моря, где погиб отец, остается открытым — найдут ли молодые счастье и продолжат жить среди сородичей или станут отшельниками? А может и для них пришел час уйти в подземные струи Стикса?
Последний колодец Енсепа стал действительно неиссякаемым, получил имя Енсепа, но люди не пьют из него воду, так как там погиб его создатель. Так прорывы и достижения отдельных цивилизаций или высоких творцов остаются непонятыми следующими поколениями, оставляя за собой холодный узорный след. Каждый из нас ищет свою глубину. И бывает то в роли сына, то в роли отца. Финал фильма умиротворяющий. Человек идет по высохшей степи и остановившись, пьет воду из безымянного колодца и произносит хвалу безымянным первопроходцам: «Какая вкусная вода! Спасибо тем, кто вырыл этот колодец!». Так и мы не забудем сказать своим предкам, родителям, земле и Богу — спасибо, что подарили нам источник жизни. Может быть, в этом сегодняшняя мудрость фильма «Шынырау».
Татьяна Ратобыльская, кандидат искусствоведения Санкт-Петербург—Дюссельдорф (Германия).
